Глобалистика — система междисциплинарных знаний о важнейших проблемах всемирного масштаба, стоящих перед человечеством. Понятие глобальные проблемы в современном его значении вошло в широкое употребление в конце 1960-х годов. В это время ученые многих стран, обеспокоенные остротой накопившихся и продолжающих усугубляться противоречий и проблем планетарного масштаба, приступили к исследованиям происходящих в глобальной системе изменений и их возможных последствий. Одним из главных направлений глобалистики стало изучение эволюции мирового сообщества в условиях обострения глобальных проблем. Глобалистские исследования, по нашему мнению, превратились в многовариантный поиск предпосылок и путей решения планетарных проблем, в широкомасштабные прогнозы перспектив развития человеческого сообщества.

Концепции «устойчивости» занимают особое место в современной глобалистике и глобальном прогнозировании. Их генезис восходит к первым мировым моделям 1970-х годов, в частности, к популярным теориям «пределы роста» (the limits of growth) и «устойчивый рост» (sustainable growth). Создатели проектов глобального развития, прокладывая маршруты в грядущее, пришли к выводу, что осуществление политики «устойчивого роста» неразрывно связано с формированием «устойчивого общества» (sustainable society).¹ Основные представления о таком социальном устройстве были впервые в наиболее полном виде изложены Л. Брауном в его работе «Построение устойчивого общества» (1981).² Затем идеи достижения «устойчивости» стали получать все большее распространение в академической среде. Возросло число публикаций, посвященных данному вопросу, для его обсуждения начали собираться международные научные конференции.

Важной вехой в разработке теорий глобальной «устойчивости» стало опубликование доклада Международной комиссии по окружающей среде и развитию «Наше общее будущее» (1987). Деятельность этой исследовательской группы с самого начала находилась в фокусе внимания мировой общественности, так как она была создана по решению Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций, которой и представила результаты своего проекта. Высокий авторитет данной комиссии был подтвержден и сделанными ею важными научными выводами. В плане нашего анализа наибольший интерес представляет выдвинутая членами МКОСР концепция «устойчивого развития» (sustainable development).

Во-первых, ее можно рассматривать в известном смысле как связующее звено между исследованиями сегодняшней ситуации и разработанной ранее моделью будущего «устойчивого общества». Во-вторых, в данной концепции предпринята попытка соединения теоретических проблем глобального развития с практическими политическими рекомендациями и правовыми нормами, направленными на их решение.

Обсуждаемые концепции «устойчивости» как бы аккумулировали в себе накопленный к концу 1980-х годов опыт глобального прогнозирования. В отличие от многих предыдущих проектов в них сделан акцент не на конструирование абстрактных стратегий и схем, а на поиск, прежде всего, принципов мирового развития, на основе которых могли бы предприниматься совместные международные действия. Эти принципы выбирались с учетом общечеловеческой проблематики, с привлечением авторитетных экспертов и общественности различных стран.

При анализе эволюции глобалистики в целом необходимо отметить, что вслед за ранними, созданными в 1970-е годы, глобальными прогностическими проектами, объектом исследования которых были перспективы мирового сообщества в целом, в 1980— 1990-е годы последовала серия работ, посвященных изучению конкретных общечеловеческих вопросов. Подобная же ситуация имеет место и при разработке концепций «устойчивости». Правда, подобие здесь чисто внешнее. В первом случае обращение к отдельным конкретным темам было вызвано неудовлетворенностью созданными мировыми моделями и ограниченностью использованной при их построении методологии. Дифференциация же научных изысканий при создании концепций «устойчивости» объясняется использованием принципов и положений, сформулированных в разработках интегративного характера. Можно сказать, что подобные проекты выступают здесь как своеобразный катализатор более узких, специализированных исследований. Особенно наглядно отмеченная особенность проявилась в процессе формирования концепции «устойчивого развития». Так, вслед за обнародованием ее основных идей вышел целый ряд работ, посвященных проблемам устойчивости окружающей среды, устойчивому развитию промышленности и сельского хозяйства и обеспечению продовольствием, некоторым социально-экономическим вопросам устойчивого развития и т. д.³

Рассмотрим более подробно основные положения концепции «устойчивого развития», сформулированные в процессе ее генезиса и не утратившие своего значения и в наши дни. Создатели анализируемой концепции исходили из того, что во многих областях жизнедеятельности мирового сообщества наблюдались неблагоприятные тенденции, которые они характеризовали как «неустойчивое развитие». Оно ведет к тому, что удовлетворение потребностей человечества осуществляется с нанесением ущерба для будущих поколений землян. «Неустойчивое развитие» присуще целому ряду экосистем, отраслей экономики и географических районов современного мира. Оно проявляется в сокращении на планете площади лесов, уменьшении естественного плодородия почв, истощении продуктивных ресурсов Мирового океана, расширении использования минерального топлива, потеплении климата и т. п. Дестабилизация экологических процессов ставит под угрозу экономические системы крупнейших регионов современного мира, таких, как Африка, Индостан, Латинская Америка.⁴

В ходе генезиса анализируемой концепции были предприняты попытки не только выделить основные тенденции «неустойчивого развития», но и выяснить причины, обуславливающие это явление. Так, Р. Норгаард считал, что «неустойчивость предыдущего развития имеет эпистемологическое объяснение».⁵ Автор полагал, что существовавшие ранее взгляды на знание и развитие человечества приводили к неустойчивости его исторического движения вперед. В свою очередь, «устойчивое развитие» требует нового осмысления систем, составляющих окружающую среду, технологии, социальной организации, знаний, ценностей и их взаимодействия. Иными словами, он стремился переосмыслить мировоззренческие основания исторически сложившегося типа развития современной цивилизации и найти такие его принципы, которые отвечали бы потребностям не только сегодняшнего, но и завтрашнего дня.

Смогут ли идеи «устойчивости» помочь в решении указанной задачи? Этот вопрос активно дискутировался в конце 1980-х и начале 1990-х годов среди ученых, прежде всего глобалистов и футурологов. В частности, авторитетный международный прогностический журнал «Фьючез» посвятил проблемам «устойчивого развития» специальный выпуск. Редакторы этого выпуска М. Редклифт и Д, Пирс пишут: «Рассматривается ли устойчивое развитие как новая парадигма в человеческой истории, как возврат к традиционной мудрости, или как важное измерение человеческой деятельности, которым мы пренебрегаем из-за увлеченности высокой технологией, — это явно плодотворная основа для дебатов. Сама природа идеи заставляет нас пересмотреть традиционный способ мышления и дает нам возможность выйти за границы, жестко разделяющие отдельные дисциплины — экономику и экологию, а также человеческую культуру, как противоположную человеческой экологии».⁶

Определение фундаментальных принципов современного и перспективного мирового развития требовало сочетания различных методологических подходов и уровней теоретического осмысления данной проблемы. Все это в определенной мере оказалось свойственным анализируемой концепции.

Во-первых, при формировании идей «устойчивости» имело место обращение к историческому подходу. Он проявился, прежде всего, в учете и изучении кризисов и катастроф, происходивших в результате деятельности человека. Например, Л. Браун и С. Поустел, анализируя уроки прошлого, отмечали, что первопричиной краха социально-политических структур цивилизации индейцев майя, существовавшей на территории современной Гватемалы, Сальвадора и южной Мексики, был крах системы производства сельскохозяйственной продукции. Исследователи, проводя параллели с нашим временем, пишут: «Нам, живущим сегодня в условиях бурного экономического роста, владеющим самыми разнообразными технологиями производства нужных нам благ, легко предположить, что современное общество застраховано от тех проблем, с которыми столкнулась цивилизация индейцев майя. Однако возможно, что и они не думали о том, что их общество, находившееся в пике расцвета в начале VIII столетия, так быстро придет в состояние полного распада».⁷ Наряду с анализом минувшего в работах создателей концепции «устойчивого развития» присутствовала и взвешенная, компетентная оценка конкретно-исторической ситуации, сложившейся в мире на исходе двадцатого столетия.

Во-вторых, концепциям «устойчивости» уже на ранней стадии их формирования была присуща футурологическая направленность. Своеобразное переплетение поисковых и нормативных прогнозов способствовало созданию проектов, в которых делался особый акцент на предсказании возможных последствий их осуществления для мирового развития. Так, в рамках теории устойчивого развития имели место нормативные прогностические разработки, которые должны были наглядно и привлекательно очертить контуры «устойчивого будущего». В частности, при таком описании делался акцент на стабилизации мировых проблем. Подчеркивалось, что человеческая деятельность должна стать в условиях «устойчивого» мира нашего завтра «замкнутой» в экологическом измерении так, чтобы она не ухудшала природных систем. Технологический процесс должен привести к достижению высокой эффективности использования энергии, а также ее производства на основе солнечных, биомассных и других возобновляемых источников. Экономический рост, фундамент которого самым кардинальным образом расширится, сократит разрыв между богатством и бедностью как внутри, так и между различными странами, откроются большие возможности для художественной и культурной деятельности в мире, исчезнет тяжелый труд ради выживания.⁸

В-третьих, концепции «устойчивого развития» оказалась свойственна эвристическая направленность. С нашей точки зрения, она проявила себя как бы на двух уровнях. На первом связь анализируемой теории с процессом познания природы и общества носила опосредованный характер. В процессе ее разработки осуществлялось расширение проблемного поля современной глобалистики. Это происходило благодаря постановке вопросов, имеющих существенный, а иногда и принципиально важный характер для определения путей и перспектив всемирного развития. Таким образом, генерировался импульс, инициировавший в конце прошлого столетия исследования инновационного плана в областях естественных, технических и общественных наук. Например, авторы обсуждаемой концепции большое значение придавали глобальной экологической ситуации. При этом они подчеркивали, что современные знания о многих параметрах функционирования природных систем, о связях внутри них, о влиянии деятельности человека на окружающую среду пока изучены весьма неполно. Поэтому разработка вопросов «устойчивого» развития этих систем в условиях все возрастающих антропогенных нагрузок на них крайне затруднена без проведения соответствующих исследований в области экологии, медицины, ряда естественных наук. Требует дальнейшего познания также вопрос о влиянии изменений в природных системах на мировые экономические и политические процессы. В конечном счете такой подход повлиял на формирование глобального экологического сознания. Например, Э.Гидденс отмечал: «"Шелл" и другие большие нефтяные компании радикально изменили свою позицию по проблемам, связанным с экологией. Они стали рассматривать менеджмент по предупреждению экологических рисков и достижению экологической устойчивости как вопросы, решение которых требует их активного и позитивного участия».⁹

На втором уровне происходит непосредственное выдвижение новых теоретических положений и практических рекомендаций. Прежде всего это касается общих вопросов, таких, как выработка неизвестных ранее альтернатив современному пути эволюции цивилизации и представлений о мире в целом.

В-четвертых, концепции «устойчивого развития» с момента своего формирования стали обретать междисциплинарный характер. Как мы уже отмечали, он присущ всей глобалистике в целом. В теории «устойчивости» междисциплинарный характер проявился особенно ярко. Весь комплекс проблем «устойчивого развития» исследуется на основе методологии системного анализа. Правда, в понимании основных систем мирового развития среди сторонников анализируемой теории существуют определенные расхождения, абстрагировавшись от которых, в общем виде можно отметить следующее. Современный мир подразумевается состоящим из целого ряда взаимосвязанных и взаимодействующих систем. Условно среди них можно выделить два типа. К первому относятся системы обеспечения жизни на нашей планете: экологическая, энергетическая, биологическая, климатическая и т. д. Ко второму типу — системы, составляющие основу общественной жизни человечества: экономическая, политическая, социальная и другие.

Важную задачу при изучении «устойчивости» представляет собой исследование отношений между названными системами. На первом этапе формирования концепции «устойчивого развития» ее авторы рассматривали как наиболее значимую проблему взаимосвязи между всемирной экономической и экологической системами. Так, члены Международной комиссии по окружающей среде и развитию под председательством Г. X. Брундтланд, отмечая возникновение в последние десятилетия двадцатого века новых связей между глобальной экономикой и глобальной экологией, пишут: «В прошлом у нас вызывали тревогу последствия экономического роста для окружающей среды. Теперь нас не могут не тревожить последствия экологического стресса: ухудшение качества почв, водного режима, состояния атмосферы и лесов — для экономического развития в будущем. Совсем недавно нам пришлось констатировать резкий рост экономической взаимосвязи стран мира. Теперь мы должны привыкать к такому понятию, как ускоренное развитие экологической взаимозависимости стран. Экология и экономика все больше переплетаются между собой — на местном, региональном, национальном и глобальном уровнях, формируя сложный комплекс причин и следствий».¹⁰

В-пятых, в концепции «устойчивого развития», по сравнению со многими другими глобалистско-футурологическими теориями, оказался существен политологический аспект. Причем наряду с сугубо теоретическими вопросами идет подготовка материалов, которые могли бы принести пользу лицам, занимающимся практической политикой. Так, директор Института всемирного наблюдения Л. Браун отмечал: «Мы стараемся создавать обзоры, которые были бы полезны для политических деятелей. Анализируя, например, тенденции развития энергетики, мы ищем возможности помочь лицам, отвечающим за развитием энергетики на национальном уровне, которые стоят перед непростым выбором».¹¹

Таким образом, можно отметить, что концепция создавалась при помощи достаточно разнообразного методологического инструментария и затрагивала уже в начальный период становления весьма широкий круг вопросов планетарного диапазона. Однако центральной проблемой для этих исследований было определение самого понятия «устойчивое развитие». Ведь именно оно должно было в сжатой форме содержать основную идею концепции, отличающую ее от всех других довольно многочисленных теорий и проектов глобального прогнозирования.

Некоторые исследователи делали акцент на этимологическом значении слова «sustainable», отмечая, что в самом общем виде оно наводит на мысль о способности противодействовать давлению и нажиму со стороны каких-либо сил. В сущностном смысле под устойчивостью нередко понимали производную от: 1) внутренних характеристик системы; 2) природы и силы давления и потрясений, воздействующих на систему; 3) человеческой деятельности, способствующей возникновению и усилению указанных давлений и потрясений или наоборот их преодолению.

Уточнение трактовок понятия «устойчивости», формирование общепризнанного мнения по данному вопросу способствовало более углубленному осмыслению определения самого «устойчивого развития». В наиболее концентрированном виде такое определение было сформулировано, на наш взгляд, в докладе комиссии Г. X. Брундтланд, где, в частности, записано: «Устойчивое развитие — это такое развитие, которое удовлетворяет потребности настоящего времени, но не ставит под угрозу способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности. Оно включает в себя два ключевых понятия:

- понятие потребностей, в частности потребностей, необходимых для существования беднейших слоев населения, которые должны быть предметом первостепенного решения;

- понятие ограничений, обусловленных состоянием технологии и организацией общества, накладываемых на способность окружающей среды удовлетворять нынешние и будущие потребности».¹²

В приведенном определении его авторы поставили во главу угла наиболее важные, с точки зрения многих глобалистов, планетарные проблемы и явления. В некоторых дефинициях их круг существенно расширялся, хотя выбор, по нашему мнению, в плане первостепенной значимости более чем дискуссионен. Не всегда при этом акцент делался на наиболее острых вопросах.

Итак, очевидно, что в приведенных формулировках идея «устойчивого развития» рассматривалась ее сторонниками в различных аспектах: в социально-экономическом, технологическом и экологическом. Некоторые авторы обращали внимание на потребность анализа ее этических, политических и иных принципов. По нашему мнению, данная теория наиболее полно отразила в конце XX столетия взгляды специалистов по глобалистике на мировое развитие как на совокупность взаимообусловленных, динамичных, с изменяющейся иерархией взаимосвязей глобальных процессов, затрагивающих практически все основные сферы жизнедеятельности человеческого сообщества. Между тем для достижения «устойчивого развития» недостаточно мощного индустриального» потенциала и быстрого экономического роста. В тех регионах, где существуют указанные факторы, возникают в наши дни, как правило, и серьезные экологические проблемы. Для их смягчения и последующего преодоления необходима взвешенная и эффективная политика в области охраны окружающей среды и природопользования. Проведение такой политики невозможно без достижения высокой духовности общества, широкого распространения моральных и этических принципов, стиля жизни, соответствующих как потребностям настоящего периода, так и будущего. «Устойчивости» современной цивилизации нельзя достичь при сохранении социальной и политической напряженности в отдельных странах, регионах и в мире в целом.

Подводя итог анализу генезиса концепции «устойчивого развития», следует отметить, что в исследованиях этой школы глобалистики была собрана и обобщена значительная информация по планетарным проблемам. Выяснены некоторые имеющие научно-технический и естественный характер причины их возникновения и обострения. Правда, этого нельзя сказать об социально-экономических и политических аспектах глобальных проблем. Например, выделяя среди них такие проблемы, как голод, вынужденную миграцию, увеличение уровня детской смертности и утрату жизненных надежд, идеологи «устойчивости» полагают, что они порождаются снижением производительности труда, инфляцией и безработицей, а в конечном счете — ростом числа жителей нашей планеты, истощением природных ресурсов и т. д. Подобный подход, на наш взгляд, неполон, его следует дополнить более углубленным анализом важнейших политических и социально-экономических процессов на национальном, региональном и глобальном уровнях в контексте общечеловеческих проблем.

Важно подчеркнуть также, что в концепции «устойчивого развития» весьма ярко проявилось присущее многим глобалистским теориям осуждение бесполезных растрат сырьевых, энергетических, биологических и других жизненно важных для человечества ресурсов, принявшие невиданные ранее размеры на нынешнем этапе развития цивилизации. В целях преодоления таких негативных и опасных для выживания рода людского явлений представители этой научной школы предприняли заслуживающие серьезного внимания попытки определить новые принципы всемирного развития. Их они увидели в разумном, гармоничном отношении между обществом и природой.

В данной связи представляется вполне обоснованным то, что идеи, сформулированные в концепции «устойчивого развития», были положены в основу стратегии развития мирового сообщества, принятой на Всемирной конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 году.

См. также статью Ю.Косова в "С.-Петербургских ведомостях" Силовой супермонстр и его выступление на конференции "Переосмысляя современность" в октябре 2002 года.

Литература

1. Следует отметить, что само терминологическое сочетание sustainable society является достаточно многозначным, и в отечественной литературе при переводе его на русский язык употребляются различные термины: «жизнеспособное общество» (И. В. Бестужев-Лада, Г. С. Хозин), «жизнестойкое общество» (Ю. В. Косов, А.А. Федосеев), «самоподдерживающееся общество» (А.Н.Гончаренко, В. В. Косолапов). Наряду с ними имело место употребление в данной связи и словосочетания «устойчивое общество». Оно также было использовано при издании в нашей стране работ Института всемирного наблюдения и Международной комиссии по окружающей среде и развитию, что, по всей видимости, и сделало его наиболее употребимым. Исходя из этого мы будем пользоваться последним названием.
Вернуться

2. Brown L. R. Building a Sustainable Society. New York; London. 1981.
Вернуться

3.См.: Sustainable Environmental Management: Principles and Practice /Ed. by R. Kerry Turner London, 1988; Economics, Growth and Sustainable Environments / Ed. by D. Collard, D. Pearce, D. Ulph. London, 1988; The Greening of Aid: Sustainable Livelihoods in Practice /Ed. by C. Cornoy, M. Litvinoff. London, 1988; Sustainable Development: Special Issue//Futures. 1988. December. Vol. 20, № 6 /Ed. by D. Pearce and M. Red-clift; Carr M. Sustainable Industrial Development: Seven Case Studies. London, 1988; Marien M. Driving Forces and Barriers to a Sustainable Global Economy // Futures,. 1989. December. Vol. 21, № 6. P. 563-570; Hilbrath L. W. Envisioning a Sustainable Society: Learning Our Way Out Albany (New York), 1990; Pearce D., Barbier E., Markandya A. Sustainable Development: Economics and Environment in the Third World. London, 1990.
Вернуться

4. Brown L. R., Chandler W., Durning A. etal. State of the World. 1988. P. 171-172.
Вернуться

5. Norgaard R:. B. Sustainable Development: a Co-Evolutionary //Futures. 1988. December. Vol. 20, № 6. P. 613.
Вернуться

6. Redclift M., Pearce D. Editors' Introduction // Futures. 1988. December. Vol. 20, № 6. P. 597.
Вернуться

7. Мир 80-х годов. С. 47.
Вернуться

8. The Global Possible. Resources, Development, and the New Century /Ed. by R. Repetto. New Haven; London, 1985. P. 494.
Вернуться

9. Giddens A. The Third Way and its Critics. Cambridge, 2000. - P. 145.
Вернуться

10. Наше общее будущее. - С. 16—17.
Вернуться

11. Мир 80-х годов. - С. 9.
Вернуться

12. Наше общее будущее. - С. 50.
Вернуться

Все права принадлежат авторам материалов, если не указан другой правообладатель. Разработчик и веб-дизайнер - Шварц Елена. Состав редакции сайта